Исторический дискурс не знает отрицания (разве что изредка, как нечто маргинальное). Это обстоятельство курьезным, но показательным образом соотносится с установками другого, весьма отличного от историка субъекта высказываний — больного психозом, который не в состоянии преобразовать какое-либо высказывание в отрицательную …
Миф о многоликости — связанный, по-видимому, с любой мифической рефлексией об одежде, как это подтверждает множество сказок и пословиц, — чрезвычайно живуч в литературе Моды; умножение личностей в одном человеке всегда рассматривается ею как признак могущества; строгая — это …
Двадцать первое. Ночь. Понедельник. Очертанья столицы во мгле. Сочинил же какой-то бездельник, Что бывает любовь на земле. И от лености или от скуки Все поверили, так и живут: Ждут свиданий, боятся разлуки И любовные песни поют. Но иным открывается …
Имей мертвецы возможность прочесть хвалебные надписи на своих надгробиях, они бы умерли вторично — от стыда.
Всякое стихотворение — это покрывало, растянутое на остриях нескольких слов. Эти слова светятся, как звёзды, из-за них и существует стихотворение.
…некто Саурый, прямой такой товарищ с истуканистым лицом сельского баяниста.
О, тоска! Через тысячу лет Мы не сможем измерить души: Мы услышим полет всех планет, Громовые раскаты в тиши…
Как я могу верить в Бога, если буквально на прошлой неделе мне закрутило язык под валик электрической пишущей машинки?
Страх определяют как ожидание зла.
Творец художественного произведения будущего есть не кто иной, как художник настоящего времени.
Закон — паутина: маленькие насекомые погибают в ней, крупные же благополучно пробиваются.
Целью жизни является теоретическое познание и происходящая отсюда свобода.
Встречая такого сорта людей, всегда чувствую себя жуликом, ибо того, за что они меня держат, давно (с момента написания ими только что прочтенного) не существует. Существует затравленный психопат, старающийся никого не задеть — потому что самое главное есть не …
У себя дома первый бокал обычно пьют за здоровье, второй — ради удовольствия, третий — ради наглости, последний — ради безумия.
ХАМАС совершает теракты, он думает, и мы думаем, но если они думают, это не значит, что мы думаем!
